Эдуард Соболь: «Моя самая главная задача, чтобы первый вызов не оказался последним»
На вопросы ответил дебютант сборной Украины — единственный номинальный левый защитник, оставшийся в обойме Андрея Шевченко накануне матча с Исландией.
ДУГЛАС ВЫКРУЧИВАЛ ПОЗВОНКИ ТАК, ЧТО МАЛО НЕ ПОКАЖЕТСЯ
— Основатель футбольной династии Соболей, если не ошибаюсь, постигал азы игры в Одессе? — спрашиваю у 21-летнего игрока, принадлежащего «Шахтеру», но выступающего на правах аренды в «Заре».
— Вы об отце? Папа родился в Ильичевске, Одесской области, где начинал и, по сути, заканчивал карьеру, выступая за местный «Бастион».
В этом городе до сих пор живет и он сам, и моя бабушка. А вот мама находится в Запорожье.
— Судя по статистике, Александр Соболь сменил за карьеру восемь клубов, тогда как его сын в свои 21, успели поиграть уже в пяти. Это у вас наследственная тяга к путешествиям?
— Да нет никакой особой тяги. Сценарий моих передвижений примерно одинаков. Всякий раз, когда я прохожу межсезонные сборы в «Шахтере», мне, как правило, говорят, что большого объема игровой практики из-за высокой конкуренции предоставить не смогут. А сидеть на лавке я не хочу, поэтому прошусь в аренду, чтобы играть в футбол. В моем положении это, как мне кажется, и есть самое главное. Может быть, поэтому в своем не очень пожилом возрасте сменил уже столько клубов.
— Правда ли, что Мирча Луческу и сам иногда прямым текстом советовал вам пойти в очередную аренду?
— Так было, к примеру, когда я уходил в «Металлист». Мистер сам подошел ко мне на сборах и сказал: «В перспективе я на тебя рассчитываю, но в данный момент той практики, которая тебе необходима, мы предоставить не можем».
— Какая из фраз румынского специалиста запомнилась вам больше остальных?
— Однажды он сказал, что родиться игроком «Шахтера» невозможно. Необходимы один-два года, чтобы понять все принципы игры команды. Само собой, что он прав: когда приходишь в «Шахтер», понять все и сразу невозможно. У Луческу всегда были своя философия, обилие тактических идей и огромное количество разных тонкостей. Мне необходимо было время, чтобы все это постигнуть в теории и применить на практике. Ну и, конечно же, на мою судьбу влияла высочайшая конкуренция. Все известно, что «Шахтер» ставит самые высокие задачи как во внутреннем чемпионате, так и на евроарене. В этом клубе у тренера нет возможности проводить кадровые эксперименты.
— После «Шахтера» в любом другом клубе процесс дается проще?
— Не сказал бы. Ни в одной из команд, куда я уходил, мне никто не гарантировал места в основном составе. Постоянно приходилось много работать и показывать свои лучшие качества.
— На тренировках в донецком клубе вам приходилось противостоять правым хавбекам горняков. С кем из них приходилось мучиться больше всего?
— Наверное, с Дугласом Костой. Вот этот умеет выкручивать позвонки так, что мало не покажется. Но, тем не менее, я не жаловался. Тренируясь с такими футболистами, намного быстрее набираешься опыта и прибавляешь в игровом плане.
— А с кем из левых полузащитников, деливших с вами бровку, было комфортнее остальных?
— У нас на тренировках не было постоянных составов. Все чередовались, менялись, и, вы знаете, ни с кем из одноклубников никаких проблем или недопонимания не возникало.
НАЛЕВО В ОБОРОНУ ВПЕРВЫЕ ПОСТАВИЛ БУЗНИК
— Самый сильный партнер, с которым вы играли в одной команде?
— Гм… Наверное, Алекс Тейшера. А еще Дарио Срна, который, по сути, играет на моей позиции, но только с другого фланга. Капитан «Шахтера» — пример для подражания, у которого нужно учиться и перенимать лучшее каждый день.
— Правда ли, что в донецком клубе вас называли на бразильский манер?
— Эду? (Улыбается). Это придумал Мистер, чтобы для удобства как-то сократить мое имя. Остальные величали Эдиком.
— Ваша мама в прошлом — легкоатлетка?
— Да. Точнее говоря, бегунья. Она специализировалась на средних дистанциях: «коронкой», кажется, были 800 метров. Стартовая скорость у меня не экстремально высокая, а вот дистанционную от мамы, наверное, все же унаследовал.
— Отец, кажется, тоже играл в обороне?
— В основном, выходил на позиции центрального защитника или опорного хавбека.
— Какие советы давал еще в ранней юности?
— Дело в том, что в детской школе меня почти всегда ставили поближе к нападающим. Переквалификация случилась лет в 15-16, когда меня впервые вызвали в юношескую сборную, которой руководил Анатолий Бузник. Помнится, тогда у него возникла проблема с левым защитником, и он подошел ко мне с неожиданным вопросом: «Сможешь закрыть эту позицию?» — «Наверное, да», — предположил я. Попробовал — вроде бы получилось неплохо. Вернулся в клуб и меня сразу стали ставить пониже и левее. Поначалу, если честно, слегка огорчился, уж очень хотелось быть поближе к атаке — раздавать, забивать… Но сейчас я привык к новому амплуа до такой степени, что даже не представляю как играть впереди — в полузащите или в атаке. По-моему, сзади намного комфортнее.
— От флажка до флажка в какой-либо команде играть доводилось?
— Пока такого не было. Обычно передо мной был левый вингер, с которым я взаимодействовал.
— Действительно ли в вашей карьере был момент, когда пришлось всерьез выбирать между «Динамо» и «Шахтером»?
— Да, это было, когда я уходил из Запорожья. На моего агента вышли представители двух наших грандов, и мне пришлось делать серьезный выбор. Совершал я его сам, без семейных советов и консультаций с агентом. Возможно, сам стиль игры горняков оказался мне ближе, а может быть, сказалось то, что именно в то время появилась информация о возможном отъезде из Донецка Развана Раца. Я, конечно, понимал, что сразу в основу меня никто не поставит, но чувствовал, что какие-то шансы есть.
МАМИН ТОРТ В «МЕТАЛЛИСТЕ» ЕЛИ ДВА ИЛИ ТРИ ДНЯ
— Этим летом вы проходили сборы с новым наставником «Шахтера» Паулу Фонсекой. Был ли шанс закрепиться?
— Скорее, надежда, что наконец-то получится остаться в команде на длительный срок. Но когда после сбора мы с тренером поговорили, я услышал те же привычные слова об игровой практике. Если бы остался в «Шахтере», мог бы играть 3-4 матча в год. Но мне кажется, лучше выходить на поле постоянно.
— Система игры у Фонсеки интересная?
— Да, в сравнении с Луческу многое поменялось. У португальского специалиста, несомненно, свои видение футбола и несколько иные требования, под которые сейчас перестраиваются игроки. Те же, фланговые защитники, как вы, наверное, заметили, располагаются очень высоко. Хотя и при Мистере они тоже обычно играли выше обычного, будучи нацеленными на атаку.
— Чего требует от игроков вашего амплуа наставник «Зари» Юрий Вернидуб?
— В первую очередь — навести порядок в обороне. Ну и, конечно, помогать в атаке. Думаю, что сейчас все тренеры требуют именно этого. Таковые законы современного футбола.
— Пребывание в «Металлисте» — тяжелый период в вашей карьере?
— Да, непростой. Но я не жалею. Видимо, должен был случиться у меня такой этап в карьере. С главным тренером харьковчан Александром Севидовым отношения у меня сложились хорошие, а вот руководство не очень стремилось к тому, чтобы создавать условия для достижения коллективом нормальных результатов.
— Конкретно вам в Харькове еще должны?
— Всей команде должны, не только мне. Но, видимо, уже не вернут. На данный момент клуб, по сути, банкрот.
— Зато в «Металлисте» на свой последний день рождения вы получили уникальный подарок.
— Ну, это уже мама постаралась. Испекла огромный торт в виде футбольного поля и передала его мне из Запорожья через агента. Я сразу пошел в столовую на нашу базу и попросил разрезать торт так, чтобы попробовала вся команда. Торта этого в итоге хватило на два или три дня. Честно скажу, мама иногда баловала меня какими-то сладостями и раньше, но не таких гигантских размеров!
ГОЛ АНГЛИЧАНАМ — ЭТО НЕЗАБЫВАЕМО!
— Вы прошли все ступени института сборных Украины. Какая из юношеских или молодежных команд, в которой вы играли, вызывает больше всего приятных воспоминаний?
— Думаю, есть смысл отметить тот период, когда наше поколение под руководством Александра Петракова добилось права участия на Euro-2014 и, заняв там третье место в группе, завоевало путевку на молодежный ЧМ-2015.
— На Европу вы тогда попали сверхдраматично…
— Еще бы! Обыграли англичан в решающем выездном матче группового турнира. Победный гол был забит чуть ли не седьмой компенсированной минуте матча!
— Вы скромно умалчиваете о том, кто именно провел тот памятный мяч.
— Без ложной скромности считаю, что на победу тогда наработала вся команда, а мне всего лишь посчастливилось поставить точку. Да, и без удачи, честно говоря, не обошлось. Я пробил с левой метров с восьми, вратарь отбил мяч в ногу… своему же защитнику, а уже от нее тот отскочил в ворота.
— Ничья в том матче вас не устраивала?
— Нет. Более того, в оставшиеся минуту-другую арбитр успел назначить опасный штрафной в наши ворота, и один из игроков сборной Англии угодил в штангу. После этого мы поняли, что судьба полностью на нашей стороне и нам было суждено победить свыше. Думаю, что это был один из самых эмоциональных моментов в моей карьере. Из тех, что не забываются.
— Как вы узнали о своем вызове в главную сборную?
— Изначально я готовился к поездке в лагерь молодежной команды. Позвонил администратору, чтобы узнать, когда нас собирают и вдруг услышал, что, скорее всего, поеду в первую сборную. А уже на предыгровой тренировке, накануне матча с «Днепром», ребята поздравили меня в раздевалке с первым вызовом в национальную команду. Неожиданный, но очень приятный момент.
— Личной беседы с Шевченко у вас пока не было?
— У нас сейчас много командной теории. Андрей Николаевич объясняет, что хочет видеть от игроков на поле, но, конечно, подсказывает каждому в тренировочном процессе.
— Есть такое впечатление, что при нынешнем дефиците игроков вашего амплуа шанс закрепиться в сборной у Эдуарда Соболя неплохой…
— Моя самая главная задача, чтобы первый вызов не оказался последним. Для этого стараюсь полностью отдаваться на каждой тренировке. Что же касается шансов, то не мне их оценивать. Впереди — двухсторонка (она состоялась вчера вечером. — Прим. М.С.), вот она и ответит на многие вопросы.
— Но ведь номинальных левых защитников в сборной больше нет?
— Однако есть, к примеру, Богдан Бутко, который играл слева в последнем матче за «Шахтер». И хотя Богдан в отличие от меня — правша, в данный момент тренеры используют на левом фланге нас обоих.
— Перед тем, как звонить вам, попросил вашего соседа по комнате в Козине Владлена Юрченко задать вам какой-то вопрос.
— Что же он спросил?
— «Эдик, расскажи журналисту, как мы с тобой сыграли последний матч на приставке в FIFA. А то, я что-то запамятовал…». Судя по всему, Юрченко все же победил.
— Да, но я бы не сказал, что очень заслуженно. Он видимо живет этой FIFA, знает какие-то секретные коды, некоторые — видимо, прописал сам. (Смеется). Футболисты у него бегают и забивают сами, он даже на кнопки не жмет. А проиграл я всего лишь 3:2, так что никакой уверенной победы там не было.
— Я смотрю, у вас это принципиально.
— Играем, конечно, на интерес, но зато ходим потом рассказываем, кто кого обыграл.
— Юрченко обычно играет за «Реал», а вы?
— Я — по-разному. Мне роботами побеждать неинтересно. (Улыбается).
— Мне говорили что в «Шахтер» лучше всех в компьютерный футбол играет Коваленко.
— Я не видел, как играет Витя. Мне, вообще, больше нравится играть на пары. Самый удобный из моих партнеров донецкого этапа — Богдан Сарнавский.
